Откуда начинается футбол

 

    В окрестностях города Цзыбо – поля, сады, рощи. Кажется, нет даже малюсенького клочка земли, который не был бы чем-то засажен и заботливо возделан.

 

    Автобус свернул со скоростного шоссе на боковую дорогу и поехал вдоль изгороди, за которой росла кукуруза. Ничего похожего на здание музея в округе не наблюдалось. Когда же, наконец, увидим колесницы?

 

    Нам обещали экскурсию в музей древних колесниц. Где же он? Впереди виднелось что-то вроде большого навеса, и больше ничего.

 

 

    – Это и есть музей, – сказал переводчик. – Надо под землю спуститься…

 

    В подземелье, оказалось, большие экспозиционные залы. И древние колесницы тут были, и диорамы, и масса всяких экспонатов, но самое главное: нам показали самые настоящие захоронения лошадей рядом с военными повозками. Им было много сотен лет.

 

    В древнем Китае к лошадям относились бережно: воюющие стороны заключали соглашение, согласно которому коней убивать не разрешалось. Действительно, животные не виноваты, что людям вздумалось враждовать. Но если воин погибал смертью храбрых, то его хоронили вместе с его лошадьми, которых специально усыпляли.

 

    Вот на такие захоронения и натолкнулись строители, прокладывавшие под Цзыбо дорогу. Археологи произвели раскопки, над могильником возвели купол, а потом и музей построили под землей.

 

    В тот же день мы побывали и в музее китайского футбола. Может, вы еще не знаете, что эту игру придумали в Поднебесной? В позапрошлом веке англичане вместе с колониальными товарами привезли моду на нее в свою страну.

 

    Китайский футбол отличается от европейского. Воротами служит сооружение, напоминающее баскетбольную стойку: мяч нужно забросить туда. Причем, во время игры он не должен касаться земли.

 

    Молодой служитель музея показал, как это делается. Его пассам и умению владеть мячом позавидовали бы многие мастера футбола!

 

    Эта демонстрация и удивила, и восхитила. Но все-таки самое увлекательное – это старинная улочка, сохранившаяся в окружении модерновых зданий.

 

    Оказавшись за воротами, я услышал крик петуха. Подумал: наверно, игрушка – китайцы на них мастера. Но нет, птица была самая настоящая. Старинная лавка, по которой петух бродил, тоже всамделишная. По соседству – мастерская художника-каллиграфа, заваленная свитками и увешанная картинами. Пожилой мужчина обрадовался русским и даже напел «Подмосковные вечера» – кстати, одну из самых любимых песен китайцев. Потом он учил нас выписывать тушью замысловатые иероглифы.

 

    Мастер похвалил меня. «Приезжайте еще, – сказал он. – Вы способный ученик!»

 

    И я хочу в Китай. Это страна, которая стала мне близкой и любимой.

 

(Текст напечатан в авторской редакции)